Ребекка Уинтерз

Приют Святой Анны

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Зазвонил телефон. Эшли Макнайт неуклюже вышла из-за кухонного стола, на котором складывала белье, только что вынутое из сушилки, и заторопилась к телефону. Надо успеть снять трубку, пока звонок не разбудил только что заснувшую миссис Бромуэлл. Было бы неплохо, если бы ей удалось проспать до утра.

Миссис Бромвель страдала тяжелой формой артрита, и лекарства не всегда облегчали ее состояние. Правда, она, такая умница, никогда не жалуется.

В столь позднее время могли позвонить только дети миссис Бромвель, чтобы узнать, как чувствует себя их мама и как дела у Эшли. Они уже нашли замену Эшли, понимая, что если роды у нее наступят преждевременно, то миссис Бромвель останется одна.

Однако доктор, у которого наблюдалась Эшли, считал, что она доходит до конца срока. А это значило, что в запасе еще целых четыре недели — четыре недели, чтобы еще немного заработать. Кроме того, что надо купить приданое ребенку, предстояло еще заплатить гонорар адвокату. Она уже подписала все бумаги, и теперь настала очередь Корда. Тогда их развод будет оформлен окончательно.

Прежде чем взять трубку, Эшли машинально подняла руку, чтобы отвести волосы за ухо, совершенно забыв о том, что еще в прошлом месяце коротко подстригла свою черную смоляную гриву. С новой модной стрижкой ей будет не так жарко, если учесть, что надвигается лето.

— Алло? — тихо сказала она.

— Эшли…

У нее перехватило дыхание. Вот уже восемь месяцев она не слышала этого низкого голоса.

Поскольку она просила своего адвоката держать все в секрете, единственным человеком, от которого Корд мог узнать, где она живет и работает, оставался Грег Феррис. Лучший друг Корда был владельцем компании по продаже спортивного снаряжения в Солт-Лейке. Эшли работала в финансовом отделе этой компании, пока не ушла от Корда.

Она считала, что Грег был и ее лучшим другом! Он обещал не говорить Корду ни где она живет, ни того, что она беременна. Эту новость Эшли не собиралась сообщать мужу до тех пор, пока не родится ребенок и не удастся подыскать себе постоянное жилье.

После нескольких лет безуспешных попыток завести ребенка они с Кордом обследовались. В результате выяснилось, что Корд вряд ли сможет когда-нибудь иметь детей.

Когда Эшли навсегда покидала дом своего мужа, ей даже в голову не могло прийти, что она беременна. Не только по медицинским показаниям, но и потому, что последние ужасные шесть месяцев своего терпящего катастрофу брака они провели в разных спальнях.

С того самого момента, как Эшли была представлена Шейле, молодой мачехе Корда, та в его отсутствие начала прозрачно намекать на некие, весьма романтические отношения, которые связывали их с Кордом до того, как она вышла замуж за его отца. И что будто бы они продолжают обожать друг друга.

Смущенная и напуганная таким оборотом дела, Эшли тем не менее постаралась выбросить все это из головы.

Ей с мужем редко доводилось наезжать из Вайоминга в Солт-Лейк, поскольку Корд был смотрителем парка и не мог отлучаться надолго. Но когда это удавалось — в основном ради того, чтобы навестить Грега с женой, живших в Солт-Лейке, — они ненадолго навещали родительский дом Корда.

Мачеха Корда никогда не упускала возможности без свидетелей намекнуть Эшли на свои прошлые отношения с Кордом. Но только после смерти мужа Шейла обнаглела настолько, что стала подогревать ее подозрения в том, что Корд продолжает проявлять к ней интерес.

С течением времени брак Эшли и Корда начал распадаться из-за непреодолимых проблем. Подозрения Эшли становились все сильнее. Она начала думать, что Шейла говорит правду.

Лишь однажды, накануне того дня, когда Эшли ушла из дома, Корд пришел к ней в спальню. Он убеждал ее поверить ему, остаться с ним. Говорил, что Шейла ничего не значит для него, что любит он только Эшли.

Она, как дурочка, не устояла, ведь они так долго не были вместе, а она все еще так отчаянно любила его…

Когда занялся рассвет и Эшли обнаружила, что лежит в постели одна, она пошла в комнату Корда, всем сердцем надеясь на то, что слова, которые он говорил ей, были искренними.

Он оказался там… с Шейлой. Самые худшие опасения Эшли подтвердились.

То, что после такой страстной ночи он предал ее со вдовой своего отца, разбило ей сердце. В порыве отчаяния Эшли забрала свои вещи и убежала из дома. Ей и в голову не могло прийти тогда, что она забеременела.

Если бы Корд знал, что она носит его ребенка, он мог бы застопорить развод, и тогда возросли бы расходы на адвоката. Он настойчиво предлагал бы ей свою заботу. Не отходил бы от нее. А этого она не смогла бы вынести: ей было мучительно больно находиться рядом с ним.

Вот и сейчас одного лишь звука его голоса оказалось достаточно, чтобы отчаянно забилось ее сердце.

— Привет, Корд.

О Боже! Она так пыталась говорить спокойным тоном, но голос выдал ее.

— Приятно сознавать, что ты еще помнишь меня, — вкрадчиво ответил он.

Помню тебя? Она попыталась заглушить свою боль. Но в глубине души знала, что даже если бы не ждала от него ребенка, никогда не смогла бы его забыть.

Как часто она мечтала о том, что в один прекрасный день зазвонит телефон и Корд скажет ей, что у него никогда не было романа с Шейлой, что все случившееся — ошибка… Что он до сих пор любит ее, Эшли, и хочет, чтобы она вернулась…

Но этот телефонный звонок вовсе не был звонком из ее фантазий. Сарказм Корда прозвучал убийственно. Восемь месяцев разлуки ничего не изменили. Одна его колючая фраза — и они снова враги, словно и не было никакой разлуки.

Все, что им удалось сделать, — это причинить боль друг другу.

Она крепче сжала телефонную трубку.

— Если ты звонишь, чтобы сообщить, что не подписал бумаги о разводе, то зачем ты вообще звонишь?

Хотя Корд не просил у нее развода, она знала, что он хочет развестись, чтобы он и эта хищница Шейла (она недавно стала членом правления компании Макнайтов с правом решающего голоса) были вместе.

Чтобы помочь ему, Эшли и подала документы, хотя боль утраты не отпускала ее ни днем, ни ночью. Она не собиралась говорить резко, но это была единственная защита от внезапно оживших чувств.

— Я очень занята, и время уже позднее. И вообще, имеет ли смысл продолжать этот разговор?

Теперь в ее голосе отчетливо слышалась дрожь. Ей была невыносима мысль о том, что он может понять, насколько этот телефонный звонок взволновал ее.

— Безусловно, имеет смысл.

— Если ты прочитал те документы, которые мой адвокат направил твоему адвокату, то, надеюсь, не собираешься говорить о деньгах. Я никогда не претендовала на твои деньги, сумею обеспечить себя сама.

Тишина на другом конце провода свидетельствовала о том, что она сказала нечто, явно разозлившее Корда. Он пришел в ярость оттого, что она не хотела, чтобы он выплачивал деньги на ее содержание. Послышался тяжелый вздох.

— Мой звонок не имеет никакого отношения к деньгам.

Эшли закусила губу. Неужели он знает, что она беременна? Неужели Грег проговорился? А если нет, то о чем тогда может идти речь?

Приличное жилье у нее было только потому, что ей предоставили стол и дом за согласие быть компаньонкой миссис Бромуэлл и немного помогать ей по хозяйству.

Родственники немощной восьмидесятилетней женщины, которая никогда не выходила из дома, платили Эшли небольшое жалованье, которое та откладывала: после рождения ребенка понадобятся новые жилье и работа.

Скоро ей предстоял переезд в освободившуюся крошечную однокомнатную квартирку в полуподвальном помещении за углом этого же дома. Надо было все подготовить к появлению малыша.

Ей ничего не оставалось делать, как продать бриллиантовое кольцо, чтобы иметь возможность оплатить роды. Вырученные деньги плюс та небольшая сумма, которую ей удалось скопить, позволят продержаться первое время. Потом она подыщет работу, которую сможет выполнять, имея на руках новорожденного малыша.